День 29 июля 1967 года для моряков с авианосца «Форрестол» поначалу мало чем отличался от других дней того лета. Война в Индокитае была в самом разгаре, и летчики готовились к очередным ударам по Северному Вьетнаму. В это время на задание должны были вылететь 12 штурмовиков Skyhawk, семь истребителей Phantom и два разведывательных самолета Vigilent».
Подготовка продолжалась в обычном режиме, пока в 10:53 по местному времени внезапно не взорвался внешний топливный бак одного из Skyhawk. Пламя моментально охватило не только этот самолет, но и пару соседних самолетов. Облако черного дыма поднялось над Форрестолом.
Безопасность газовоза и источники воспламенения газа Аварийные бригады немедленно приступили к тушению пожара. Поскольку топливо, разлившееся и сгоревшее на палубе, приблизилось к другим самолетам, их пришлось столкнуть за борт.
Туда же летели и подготовленные к подвеске боеприпасы. Но не все. Некоторые из них все же взорвались, образовав сплошные дыры в кабине экипажа. Через них огонь начал распространяться по салону авианосца. Бой со стихией длился почти сутки.
Когда огонь наконец потушили, Форрестол, казалось, вышел из тяжелого боя. Из десяти шин шесть были повреждены. От взрыва авиабомб в бронированной кабине экипажа образовалось семь пробоин, каждая диаметром до семи метров. 29 самолетов полностью сгорели в огне. Еще 42 машины получили серьезные повреждения. 134 человека погибли, 64 получили ожоги и ранения. Ущерб от пожара составил 135 миллионов долларов в ценах того времени. По сегодняшнему курсу это более 1,5 миллиарда долларов.
Пожар на палубе авианосца «Форрестол
Источник: wikipedia.org
Но почему произошел взрыв? Ответ на этот вопрос должна была дать комиссия во главе с контр-адмиралом Форсайтом Мэйси. Большую помощь адмиралу и его помощникам оказала видеосъемка, которую вела на палубе штатный оператор авианосца.
Рекомендуемая литература: Классификация современных кораблей, судов и их частей
Но он направил камеру в нужном направлении после того, как на палубе прогремел взрыв. И чем это вызвано?
Саботаж? Но авианосец находился достаточно далеко от берега, чтобы его могли пробить боевые пловцы. Ракета с земли? Тоже вряд ли — у вьетнамцев на тот момент были только зенитные ракеты.
Допросив оставшихся в живых свидетелей, адмирал пришел к выводу, что первопричиной взрыва была ракета. Но не с земли, а с одного из своих штурмовиков. Она вырвалась на свободу и попала в танк впереди стоящего Скайхока».
Но почему произошел самопроизвольный запуск? Ведь разработчики ракеты утверждали, что на это дело был предусмотрен двойной блок. Сначала ракету необходимо перевести из транспортного в боевое положение. Во-вторых, вытащите штифт, блокирующий спусковой крючок. И только после этого при нажатии кнопки пуска в кабине запускается ракетный двигатель.
Но ракета все же была запущена. Как? Наконец, Комиссия Мэйси смогла решить эту загадку. Оказалось, что все дело в рационализации. Человек по своей природе ленив и не любит выполнять лишнюю работу.
Поэтому оружейники на палубе попросили своих коллег, работающих на складе, заблаговременно перевести ракеты на боевую позицию, а уж потом поднимать их на палубу. В тихой складской обстановке эта операция более практична, чем на проветриваемой палубе, при грохоте взлетающих самолетов.
На палубе стокмейкеры, после подвешивания, просто выдергивали чеку за прикрепленную к ней ленту.
«Но ветер может сделать это за них»,
таков вывод экспертов комиссии. А ракета на самолете, который все еще ждал своей очереди на взлет, оказалась на полном взводе. Обычно перед стартом проводился пелотон, то есть проверка жеребьевки.
Но почему была запущена ракета? Ведь летчик, находясь в здравом уме, не мог нажать кнопку пуска, еще находясь на палубе. Случайно этого тоже не сделаешь — кнопка прикрыта специальным колпачком, который нужно специально приподнимать…
Комиссия не нашла ответа на этот вопрос. А в своих рекомендациях она лишь указывала, что не допускается какое-либо рационализаторство, связанное с боеприпасами.
Думается, морские трагедии, потрясшие трагедию у берегов Вьетнама, должны были насторожить командование флота и хотя бы чему-то научить моряков. Однако чрезвычайное положение для авианосцев США продолжалось и после восстановления «Форрестола.
Так, например, 14 января 1969 года произошло серьезное происшествие. Жертвой пожара стал атомный авианосец «Энтерпрайз». Как и в Форрестоле 18 месяцев назад, «Энтерпрайз» подготовил самолет к вылету. В 8.15 по местному времени в небо поднялась первая волна самолетов. Следующая группа приготовилась к взлету. Но они не могли взлететь.
На этот раз взрыв был вызван аварией, припаркованной рядом со стопкой ракет Zuni. От горячего выхлопа, опять же, одна из ракет самозапустилась. Она снова врезалась в топливный бак ближайшего штурмовика, и то, что произошло дальше, почти в точности напоминало сценарий событий в Форрестоле».
Разве что вдобавок ко всему на «Энтерпрайзе» был еще и фейерверк от ракет «Зуни», разлетавшихся хаотично во все стороны.
В результате трагедии погибли 27 моряков и пилотов. Еще 343 человека получили ранения. ВМС США потеряли 15 самолетов стоимостью 5-7 миллионов долларов каждый. Еще $6,4 млн оценили в ущерб кораблю…
Невезучая «Хиросима» К-19
Наверное, мы бы давно не знали, что в июле 1961 года экипаж советской атомной ракетной подводной лодки К-19 предотвратил ядерную катастрофу, которая могла бы стереть с лица земли пол-Европы, если бы не американцы. Об этой подводной лодке сняли художественный фильм с красноречивым названием «Создатель вдов». Волей-неволей нам тоже приходилось вспоминать, что и как произошло. И заодно наградить через 37 лет тех, кто еще жив. Все началось так…
Моряки говорят, что есть удачливые и несчастливые корабли. Первой ракетной подводной лодке СССР под номером «К-19», кажется, суждено было стать своеобразным рекордсменом, пережить все мыслимые и немыслимые аварии. Их запрет, кстати, был символическим эпизодом, случившимся уже при спуске АПЛ со стапелей: бутылка шампанского не сломала форштевень лодки. А потом это продолжалось и продолжалось.
При спуске подводная лодка сразу затонула… Присутствующие на берегу стали хвататься за сердце и лезть в карманы за валидолом. Под воду срочно отправили водолазов. Они обнаружили, что днище подводной лодки было приклеено к пусковым тележкам, станину которых впоследствии забыли смазать.
Лодка наконец появилась. Но это было только начало ее несчастий.
Уже при первом пуске реактора произошла авария. В результате искреннего царапания забыли подключить приборы, показывающие давление в первом контуре реактора, выдав в трубопроводе давление в два раза превышающее норму. Аварию скрыли, трубы залатали.
Ходили на ходовые испытания, где лодка чуть не врезалась в грунт на скорости 20 узлов из-за неправильной установки глубинных рулей. Подводную лодку спас матрос Станислав Курицын, вовремя развернувшийся.
Но на этом приключения не закончились. В ноябре 1960 года на лодке с разницей в неделю погибли два моряка. У одного голова была раздавлена крышкой ракетной шахты, другой затянулся при повороте главного вала.
Тем не менее, лодку все же включили в состав советских АПЛ ВМФ СССР и отправили на учения в Северную Атлантику.
А 4 июля 1961 года в первом контуре вновь открылась течь. Из-за резкого падения давления воды реактор сломался. Сигнализация также не работала из-за заводского брака. В итоге для охлаждения реактора, грозившего взорваться, морякам пришлось оперативно устанавливать систему подачи холодной воды.
Эта работа требовала длительного пребывания подводных лодок в зоне радиационного воздействия. Они справились с задачей, но сильно облучились. Уже из купе вышли с желтой пеной на губах. За неделю умерло восемь человек…
Командир Николай Затеев решил подняться на поверхность и подать сигнал бедствия.
Дизель-электрическая подводная лодка С-270 под командованием Ж. Свербилов первым пришел на помощь атомной подводной лодке. Его лодка должна была войти в состав «завесы» — группы других дизельных лодок — для поиска и слежения за авианосцами США. При подходе С-270 к аварийной АПЛ на расстояние 1 кабельтов дозиметрист зафиксировал радиацию 0,4-0,5 р/ч. При швартовке лодок уровень радиации уже превышал все допустимые пределы.
Однако экипаж С-270 принял на борт 11 незащищенных моряков. Кстати, в этот момент командира С-270 с командного пункта флагмана спросили:
«Что вы делаете на борту К-19? Почему они самовольно покинули «завесу»? Ответь за самоуправство!»
Затееву пришлось передать главкому шифровку о состоянии лодки и его экипажа. И только потом были заказаны еще два дизельных катера в помощь атомоходу.
Моряки с К-19, пересаженные на другие катера, разделись — вся одежда «фонила». Деньги, партийные и комсомольские билеты были помещены в герметичный контейнер. Всего было перевезено 68 человек и мешков с секретами.
Саму С-270 начали выводить из строя на пути к Полярному. Когда с лодки начали выгружать мешки с секретными документами, их так «надуло», что они решили их сжечь. А когда начальник с замполитом принесли экипажу К-19 политотдела партийные и комсомольские билеты, начальник политотдела с ужасом посмотрел на них, потом вызвал молодого статс-секретаря и приказал запереть их в карцере безопасный. Сам он просто боялся прикасаться к документам.
Тем временем на место аварии была направлена правительственная комиссия. Ей предстояло решить, что делать с лодкой: буксировать или потопить? На лодке было 12 человек. По их рассказам было видно, что сбор экипажа произошел быстро, но без паники. Уровень радиации был очень высоким и рос по мере приближения к реакторному залу. В 7-ю палату попасть было нельзя, дозиметрист предупредил, что в этом случае радиоактивных ожогов не избежать. Стало ясно, что людей на лодке быть не может, но поскольку взрыв реактору уже не угрожал, лодку решили не заливать водой, а отбуксировать в док для ремонта.
К-19 отремонтировали, но морская разведка уже прозвала ее «Хиросима». И все же на подводную лодку был отправлен новый экипаж. Он и лодка продолжали служить. Цепочка неудач продолжалась.
В 1969 году именно Хиросима столкнулась в Баренцевом море с американской подводной лодкой Getow, выполнявшей задание ЦРУ. Командиру АПЛ Л. Буркхарду было приказано подойти к нашему берегу на 4 мили, вести радиоперехват и следовать за советскими подводными лодками. В случае преследования командиру лодки-нарушителя разрешалось применить боевое оружие.
Подводная лодка К-19 «Хиросима»
Наша «Хиросима» столкнулась с этой подводной лодкой 15 ноября 1969 года и выполнила свою задачу на полигоне. Как обе подводные лодки ухитрились не заметить друг друга, остается загадкой и по сей день. Но в 07:13 Хиросима попала в Гетоу в районе реакторного зала. Капитан решил выйти на поверхность, чтобы разобраться, что происходит. И он оказался идеальной мишенью для американской подводной лодки, тем более что при столкновении были повреждены ее собственные специальные катера — торпедные аппараты.
Говорят, командир минно-торпедной боевой части «Гету» даже отдал приказ подготовить к стрельбе три ракеты и одну ракето-торпеду «Саброк» с ядерным зарядом. Но, к счастью, командир американского катера оказался осторожнее своего подчиненного, отменил приказ и поспешил покинуть район столкновения.
По мнению специалистов 1-го Института ВМФ, Гетоу очень повезло: будь у К-19 скорость на 1-2 узла больше, он бы разрубил американскую лодку пополам.
Но почему произошло столкновение? Есть предположение, что гидроакустики не услышали Гетоу, потому что американская подлодка не двигалась.
Но на этом бедствия Хиросимы не закончились. Подлодку отремонтировали, и она снова стала выходить в море.
А утром 24 февраля 1972 года на командный пункт Северного флота пришла шифровка:
«Атомная подводная лодка терпит бедствие в Северной Атлантике. На борту пожар. Есть человеческие потери».
Это снова К-19.
Она возвращалась из боевого дежурства, и до прибытия на базу оставалось восемь дней. Лодка проплыла на глубине 120 метров:
«Пожар в девятом отсеке!»
Сигнал не вызвал особой паники: за время пути это был третий будильник, в предыдущих двух случаях все прошло хорошо.
Но на этот раз все оказалось гораздо серьезнее. Загорелся истребитель угарного газа. Матрос, обнаруживший возгорание, побежал вместо того, чтобы взять огнетушитель, чтобы разбудить ответственного за аппарат. Время было потеряно. Помещение быстро заполнилось продуктами горения, и многие из тех, кто тушил пожар, отравились угарным газом.
Кроме того, лопнула воздушная магистраль высокого давления, и в горящий пепел хлынул кислород. Затем через систему вентиляции с левого борта огонь перекинулся на соседнее носовое помещение, на щит управления главной энергетической установкой. Реактор пришлось заглушить, и лодка осталась без электричества. Кроме того, моряки не могли вручную закрыть клапаны подачи воздуха к дизелям, и через них в салон поступала забортная вода…
Бой за злополучную лодку был долгим и мучительным, многие члены экипажа погибли. Но подводная лодка все же появилась. НАТО первым появилось на месте аварии — его самолет-разведчик «Орион» облетел советскую атомную подводную лодку. Наш первый корабль, сухогруз «Ангарлес», появился на второй день. В это время разыгрался сильный шторм, эвакуировать подводные лодки оказалось невозможно.
Только когда прибыл спасатель с вертолетом, эвакуация продолжилась в полном объеме. На подводной лодке остался только аварийный отряд. За три недели перехода с буксира силовые наконечники выводились на электрощит подлодки восемь раз. Семь раз их прерывал шторм.
Но 18 марта подлодка все же вернулась домой. С момента аварии прошло 24 дня. На лодке погибли 28 моряков, еще двое погибли во время спасательной операции.
Только после этого в истории Хиросимы наступил конец. Подлодка была списана и отправлена на слом.
Тайна операции «Дженифер»
В 1999 году на канале НТВ состоялась премьера фильма Евгения Киселева «Тайна гибели К-129». Его телевизионная версия была почти полностью основана на материалах американской телекомпании Sonalist Studios. В американской версии, созданной в 1998 году, лента называется «Проект «Дженифер»» и посвящена 25-летию операции ЦРУ по подъему советской ракетной подводной лодки с пятикилометровой глубины. Та же смерть К-129 интересовала американцев лишь в той мере, в какой без нее нельзя было обойтись.
Историк Александр Мозговой попытался по-своему собрать и выстроить фрагменты той истории в логическую цепочку. И вот что он сделал.
На сегодняшний день не ясно, что произошло на борту К-129. Существует три основных версии его смерти. Первая — экипаж потерял управление и лодка вышла за пределы максимальной глубины погружения. Второй — на борту К-129 произошла техническая авария, перешедшая в катастрофу. Третье (его придерживается большинство российских военно-морских специалистов) — подводная лодка «Комсомолец» — последнее погружение, советская лодка погибла в результате столкновения с американской подводной лодкой, преследовавшей К-129.
Ракетная подводная лодка К-129
Название этой подводной лодки Swordfish (Рыба-меч). Как сообщили наши разведчики, через несколько дней после исчезновения К-129 «Суордфиш» был замечен в японском порту Йокосука с поврежденным перископом, рубкой и носовой частью. При ремонте подлодки применялись крайние меры секретности.
В то же время стоит отметить, что «Суордфиш» — не рядовая лодка в составе американского флота. Ее приписали к небольшому отряду подводных лодок, предназначенному для участия в специальных разведывательных операциях против Советского Союза. В 1961 году на Дальнем Востоке «Суордфиш» уже столкнулся с советской дизельной подводной лодкой С-176. Но затем обе лодки остались лишь с небольшими вмятинами.
По сей день американцы отвергают версию о столкновении К-129 с некоторыми своими подводными лодками. Представители авианосного командования ВМС США утверждают, что на момент гибели К-129 поблизости не было ни одной американской подводной лодки. Это, мол, следует из записей в журналах охраны.
Но не будем наивными. Записи в бортовых журналах при необходимости легко подделать. Так, например, после столкновения в Баренцевом море 15 ноября 1969 года атомной подводной лодки ВМС США «Гетоу» с советской атомной ракетной подводной лодкой К-19 командир американской подводной лодки Лоуренс Букхард получил приказ от команду подготовить фальсифицированный отчет о походе и внести соответствующие «правки» в журнал вахты.
Кроме того, американцы знали, где искать К-129. Вопрос: откуда? В некоторых источниках указывается, что американцы, мол, с помощью своих акустических станций засекли подводный взрыв в Тихом океане и вычислили координаты места катастрофы.
Но при возможностях даже современной техники эта задача сложнее, чем поиск иголки в стоге сена. Так, например, в начале 1990-х годов флоты НАТО провели эксперимент по обнаружению подводной лодки в Норвежском море с помощью корабельной системы радиосвязи SOSUS, в состав которой также входит комплекс «Цезарь», прошедший к тому времени пять модернизаций. В результате компьютер определил координаты подводной лодки в акватории и сформировал эллипс, оси которого были 216 на 90 км!
А в 1968 году системы СОСУС в современном понимании на Тихом океане не существовало. С 1954 г сначала в Атлантике, затем в Тихом океане США только приступили к развертыванию цепочки стационарных гидрофонов «Цезарь», предназначенных для обнаружения подводных лодок на расстоянии до 100 миль, с вероятной ошибкой до 40 миль.
О низкой эффективности целеуказания стационарных систем, имевшихся в распоряжении ВМС США в 1968 г., свидетельствуют и длительные поиски ВМС США атомной подводной лодки «Скорпион», затонувшей в мае того же года в Атлантическом океане недалеко от Азорских островов.
Да, стационарные гидрофоны «выдали» координаты места крушения. Они занимали площадь в 144 квадратных километра. Так что пришлось задействовать еще несколько десятков надводных кораблей и подводных лодок, а также поисковые самолеты, прежде чем «Скорпион» был обнаружен на глубине 3047 метров к юго-западу от Азорских островов. На значительном расстоянии, кстати, от точки, указанной гидрофонами.
Вот и получается, что в США знали, где искать К-129. Они знали, что искать на нем. Несомненную ценность представляли новейшее ракетно-торпедное вооружение, радиолокационные станции и средства автоматической радиолокационной наводки, системы навигации и коды для связи с командованием, хранившиеся в бортовом сейфе.
А главное, американские специалисты хотели узнать принципы сжатия информации в микросекундные импульсы, «выстреливаемые» с наших подводных лодок. У ВМС США также имелась техника для аналогичных целей. Но у русских это действовало по какому-то неизвестному алгоритму.
Оставалось найти способ поднять лодку с рекордной глубины. И тут ЦРУ начинает очень хитроумную операцию под кодовым названием «Дженнифер».
После фильма «Авиатор» многие в России узнали и об эксцентричном мультимиллионере Говарде Хьюзе, которого сыграл Леонардо ДиКаприо. В США о его ссорах известно давно.
Именно его именем решило прикрыться ЦРУ. Скажем, Хьюзу взбрело в голову начать поднимать древние сокровища времен моря, а также промышленные конкреции, которые могут содержать ценные полезные ископаемые. Для этого он решил построить уникальное крановое судно «Гломар Эксплорер», специально предназначенное для подъема объектов с рекордной глубины.
Но пока корабль строился, нужно было еще проверить и уточнить информацию о местонахождении затонувшей К-129. Для этого использовалась специально оборудованная атомная подводная лодка «Халибат». В 1965 году подводная лодка была оснащена новейшей акустической, электронной, фото- и видеоаппаратурой, мощнейшей ЭВМ «Унивак-1124». Также «Халибат» был оснащен дистанционно управляемыми мини-субмаринами, способными погружаться на большие глубины и передавать изображения с морского дна обитателям Бэт-Хоул по кабелю. Кроме того, эти устройства имели «клешни» для захвата различных предметов из глубины.
Именно эту подводную лодку отправили на поиски в Советский залив — так в НАТО называли советские подводные лодки проекта 629, в состав которых входили и К-129.
Хотя координаты места катастрофы были известны, экипаж «Халибата» потратил несколько недель на поиски. Холодильники для ванн, сферы для ванн и гидростаты поднимались каждые шесть дней — история глубоководных судов — для перезарядки пленки в камеры. И снова дни скучного ожидания.
И вот однажды на стол командира упала фотография с четко очерченным рулем подводной лодки. Это была К-129. После обнаружения Халибат сделал еще 22 тысячи снимков лежащей на глубине пяти километров советской подводной лодки.
Камера зафиксировала брешь шириной десять футов (около трех метров) сразу за рулевой рубкой. Кроме того, сильно повреждены две кормовые ракетницы в ограждении рубки. Их крышки были сорваны. Ближайший к корме вал был сильно погнут, а головная часть ракеты отсутствовала. Вторая ракета также не имела боевой части. Целой осталась только третья пусковая установка — та, что ближе к носу.
Получив необходимую информацию, американцы могли приступить к подъему К-129. Однако первоначально специалисты морской разведки США должны были извлечь необходимые спецслужбам США материалы с российской подводной лодки, не поднимая саму лодку. Предполагалось «вскрыть» корпус залива с помощью телеуправляемых подводных аппаратов, используя для этого небольшие заряды пластической взрывчатки. Эксперименты подтвердили эту возможность.
Но ЦРУ уже взяло бразды правления в свои руки. Разведчики решили, что надежнее будет поднять всю лодку. Для этого был построен уникальный корабль «Гломар Эксплорер», оснащенный какими-то гигантскими клешнями, которые могли сжимать корпус подводной лодки и поднимать ее со дна на поверхность.
Это интересно: Мировой океан и морские технологии. Характеристики морского льда, течений и волн
Правда, в некоторых источниках указывается, что «лунный бассейн» — огромное помещение, открывающееся снизу корпуса «Гломар Эксплорер», куда нужно было тащить К-129, — имел длину чуть более 60 метров, в то время как длина российской подводной лодки — 100 метров. И поэтому вся субмарина туда бы не поместилась. Но к тому времени в ЦРУ уже знали, что фюзеляж К-129 был расколот на две или даже три части. И им оставалось только поднять лук.
Летом 1974 года 172 человека отправились на сверхсекретном корабле в Тихий океан. Вскоре они прибывают в заданную точку и 4 июля — в День независимости Америки — стабилизируются над лодкой с помощью системы динамического позиционирования. Вы можете использовать уникальное оборудование.
Сначала был свинчен стержень из 600 трубок. С помощью этого типа зонда эксперты хотели убедиться, что Glomar Explorer находится именно там, где он должен быть.
После этого в днище корабля открылись тяжелые двери и начали опускаться две гигантские клешни, каждая весом в 2000 тонн.
Люди и машины работали круглосуточно. А на третий рабочий день когти достигли морского дна. Оставалось самое сложное — поймать ими добычу и поднять вверх.
Здесь хвост зацепился за нос подводной лодки и потянул ее вверх. Небывалый груз как бы сопротивляется подъему — нижнюю часть субмарины засосало донным илом. Наконец по всей конструкции пробегает дрожь — дно выпустило свою добычу.
Начался медленный, осторожный подъем: 200 футов, 500, 1000… Подлодка уже поднялась на две мили, две трети пути к поверхности, когда одна из ее клешней щелкнула. Загрузка груза в грузовые танки СПГ. Одна из ракет выпадает из ракеты и падает вниз. Операторы забились в свои рабочие места: ну как взорвется ядерная боеголовка? Конечно, они знали, что теоретически это маловероятно. Но одно дело теория, а другое практика.
Секунды тянулись медленно. В конце концов все вздохнули с облегчением — судя по расчетам, ракета уже достигла дна, взрыва не было. Вы можете продолжить восхождение.
Но тут с моста пришли новые тревожные вести: приближается ураган.
Подъем нужно было максимально ускорить. И, наконец, желанный лут в «лунной луже», тяжелые нижние ворота закрыты. «Гломар Эксплорер» гаснет. Уникальная, рекордная операция, повторить которую до сих пор никому не удавалось, завершена.
Что ж, нам осталось ответить на последний вопрос, касающийся этой истории. Наши специалисты ничего не пытались сделать, чтобы остановить американцев, не так ли?
Ответ будет таким.
Когда случился Гранд Канал — катастрофа «Селитра» в Техас-Сити, американцы прислали нам запрос: не взорвалась ли ваша подводная лодка? На что чиновники Генштаба ВМФ СССР тут же поспешили опровергнуть: мы ничего не знаем и знать не хотим… Похоже, они действительно не знали, где К-129 и что с ней.
Но, официально отказавшись, мы тем самым потеряли все законные права на нашу бывшую собственность. Теперь, по законам моря, оно досталось тому, кому досталось.
Судя по всему, наши специалисты никак не могли поверить, что до субмарины можно добраться с глубины 5 километров.
Тем не менее, наши специалисты все же что-то заподозрили. Иначе зачем было бы странное воровство в офисе Говарда Хьюза. Странно, потому что воров почему-то интересовали не материальные ценности, а все больше и больше документация, связанная с кораблем «Гломар Эксплорер».
После этого, говорят, на территории советского посольства было подброшено письмо, из которого следовало, что в штаб-квартире Хьюза началась очень странная акция.
Наши стали преследовать странное судно. А когда он вышел в море, наши корабли смотрели на него издалека.
Когда наши специалисты поняли, какую добычу получают американцы, по дипломатическим каналам последовал запрос. Мол, что ты там делал? В ответ последовал вежливый ответ: мы вас спросили, и какое вам теперь дело?
И, наконец, в октябре 1992 года тогдашний директор ЦРУ Роберт Гейтс заставил наши ряды замолчать. После посещения Москвы он передал президенту Борису Ельцину видеокассету, на которой запечатлен процесс захоронения шести тел советских моряков, найденных в приподнятой части подводной лодки, по всем правилам морского кодекса — под гимн Советского Союза. Союза, с приспущенными флагами СССР и США.
Как говорится, и на том спасибо, ведь до этого экипаж подлодки числился пропавшим без вести. А потом появилась официальная возможность признать моряков погибшими и начать выплачивать в таких случаях их вдовам и детям пенсии.
И, наконец, в сентябре 1998 года в Морском Богоявленском соборе Санкт-Петербурга была отслужена панихида по погибшим в годы холодной войны морякам К-129, американских подводных лодок «Трешер» и «Скорпион». На мемориал собрались их родственники, российские и американские ветераны-подводники. Среди них был Кларенс Мур, руководивший поисками корпуса К-129. После панихиды к нему подошла Ирина Георгиевна Журавина, вдова первого помощника капитана К-129, и попыталась выяснить некоторые подробности той операции. Но бывший командир американской подлодки сначала сделал вид, что не понял вопросов, а потом прямо сказал:
«Извините, мадам, но я связан клятвой»
Авария К-429
По сей день мало кто знает об этом уникальном в своем роде случае, ведь в те времена никто не мог дать открытое сообщение о том, что 24 июня 1983 года затонуло у берегов Камчатки. Созданием крупнейшей подводной лодки «Акула» атомной подводной лодки Тихоокеанского флота К-429 командовал капитан 1 ранга Н. М. Суворов. Осужден был именно он, хотя кроме него на борту и на берегу было много других командиров, которые немало сделали для того, чтобы подводная лодка пошла ко дну.
Атомная подводная лодка К-429
Однако Военный трибунал Тихоокеанского флота постановил, что именно Николай Михайлович Суворов должен нести ответственность за гибель 16 моряков из 120, находившихся на лодке. И был приговорен к десяти годам лишения свободы.
Но насколько справедлив был суд? А кто еще будет на скамье подсудимых? Попробуем выяснить… Итак, что случилось? Согласно объяснительной записке Суворова от 24 июня 1983 г. В 23:27 по местному (камчатскому) времени при погружении подлодка остановилась на грунте на глубине 42 метра с затопленным четвертым отсеком. Вода проходила через незакрытые створки приточно-вытяжной вентиляции.
Этому трагическому событию предшествовали следующие события. Экипаж уже готовился к отпуску, который был намечен на июнь 1983 г. Однако за неделю до катастрофы командир дивизии Н. Н. Алкаев позвонил Суворову и поставил экипажу задачу, не входившую ни в какие планы. Подводная лодка должна была выйти в море на один день для проведения боевого учения по закрытию «Авроры Одиссей» — рассказ о легендарном крейсерском плане боевой подготовки экипажа и дивизии в целом.
Суворов отнесся к этой идее крайне негативно, но все попытки как его, так и его заместителя закончились ничем. Командир дивизии не изменил своего решения.
Между тем, из доклада Суворова и других источников он прекрасно знал, что экипаж был расформирован, а на лодке пропала половина экипажа. Тем не менее Алкаев отдал приказ выйти в море, иначе, как заявил на суде Суворов,
«Через 30 минут я буду исключен из рядов КПСС и предстану перед Военным судом».
Но, может быть, такой приказ был продиктован острой необходимостью? Нисколько. Вот что говорил по этому поводу Герой Советского Союза капитан 1 ранга А.А. Гусев, занимавший в 1983 году должность начальника штаба:
«Я находился в больнице, но был отозван оттуда для выполнения своих обязанностей. В это же время командир соседней дивизии готовился к отпуску, но у него был долг по боевой подготовке — он не провел обязательную торпедную атаку по подводным лодкам в дуэльной обстановке. Для этого нужна была воображаемая подводная лодка противника. Штаб флотилии выделил и включил в план боевой подготовки атомную подводную лодку К-429. Эта лодка находилась под командованием капитана 2 ранга Белоцерковского и находилась на доковом ремонте, экипаж потерял линейность и не мог выйти в море. Командир дивизии Алкаев принял решение передать подводную лодку экипажу Суворова Н.М.»
В общем, получается, что, чтобы оказать дружескую услугу начальнику соседнего подразделения, Алкаев нарушает все правила. Он вытаскивает больного из госпиталя, пересаживает экипаж с одной лодки на другую и спешно пополняет экипаж пропавшими без вести по принципу «из бора».
Гусев пишет далее:
«Я заявил о своем несогласии с запуском К-429
с экипажем Н.М. Суворова. Однако вечером того же дня я узнал, что план подписан, т е утвержден начальником штаба флотилии контр-адмиралом О. Е. Ерофеевым.
Я приехал к Ерофееву и пытался убедить его отменить решение, но получил ответ:
«Что ж ты, герой, запарился?»
После этого я написал рапорт на имя командующего флотилией о неготовности подводной лодки к выходу в море и поставил гриф «Секретно». Один экземпляр я отправил в штаб флотилии, другой запер в сейфе в своем кабинете.. Я был в числе спасенных членов экипажа К-429, и то, после трехдневной кислородно-баротерапии в гермокамере спасательного корабля, меня доставили в дивизию, меня встретил капитан 1 ранга Алкаев. Первым делом я вломился в свой кабинет и нашел сейф. Было пусто.
Поэтому было принято решение вывести лодку в море. А потом следы издевательств были заметены. А вот и документальное свидетельство того, как формировался экипаж К-429.
Из объяснительной записки Суворова:
«На подводной лодке, когда я отходил от пристани, я увидел молодого матроса, которого не знал лично, и спросил, откуда он. Он ответил, что он дублер, приехал из казармы за 15 минут до выхода в море. Я спросил старшего помощника Рычкова, как этот матрос может оказаться здесь. Он ответил, что по приказу капитана 2-го ранга Белоцерковского 12 молодых матросов были взяты из казарм для «учебы в море» незадолго до отъезда. На мой вопрос, почему мне не доложили, он сказал, что доложил капитану 2-го ранга Белоцерковскому. Я обратился к капитану 2 ранга Белоцерковскому и задал те же вопросы. Он ответил им: «Я не хочу вступать в партийную комиссию. Если я оставлю людей в казармах, они смогут что-то сделать». Я дал указание помощнику управляющего раскрасить кадры для дублеров».
В основном в составе экипажа собирались командированные специалисты, которых скрепя сердце отпускали командиры других лодок, да и то не всех. По свидетельству заместителя командира Пузика В.Т., бригадиры холдинга не стали ждать. Прибежали представители штаба флотилии, все делалось в напряженной, нервной обстановке.
В итоге Моонзундское сражение – действия немецкого флота в Первой мировой войне, командование дивизии комплектовало экипаж для торпедной стрельбы аж из пяти экипажей. Приказ исполняющего обязанности командира дивизии Гусева о комплектовании и размещении недостающего личного состава был подписан всего за час до спуска подлодки на воду. По этому приказу было направлено 58 специалистов, и многие из них оказались на этой лодке впервые.
Когда подлодка К-429 вышла в море, на ее борту находились два начальника экипажа Суворов и Белоцерковский, два командира БЧ-5, старший офицер Рычков, которому не разрешалось самостоятельно управлять, и старшина трюмной команды отсутствующий.
При таких условиях Суворов не поставил в журнале своей подписи о готовности лодки и экипажа к выходу в море. Не так много было и подписей флагманских специалистов, которые обязаны были проверить субмарину перед выходом в море. А соответствующие подписи появились уже потом, после побега с затонувшей лодки уцелевших специалистов. Суворов лично поставил свою подпись после того, как капитан 1-го ранга Алкаев попросил его сделать это в частной беседе. Какие аргументы он использовал в этом случае, можно только догадываться.
Но тогда почему нельзя было задержать выход подлодки в море, чтобы все как следует подготовить? Да потому, что военные игры уже были в самом разгаре, в указанный район моря уже вошли другие корабли для проведения торпедных стрельб, а Суворов со своей подводной лодкой всех арестовал.
В итоге совместными усилиями подлодка со сводным экипажем была выведена в море, в зависимости от российского «авось». Вот видишь, да, все будет хорошо… Не получилось.
Когда Суворов за 35 минут до расчетного времени прибытия в заданный район решил перед боевым погружением проверить подводную лодку на герметичность, она утонула просто потому, что у нее была серьезная неисправность — аплодисменты с обеих сторон. И именно через эти створки было затоплено 4 отсека, погибло 14 ПЛ, а сама ПЛ оказалась на дне. Это произошло в 23.30 24 июня 1983 года.
В таких случаях в первую очередь необходимо выпустить аварийные буи, чтобы спасатели точно знали, где находится лодка и что на ней есть живые люди. Но ни носовой, ни кормовой буйки выпустить не удалось. Как потом установила аварийная комиссия, крышки на обоих буях проржавели, а на носу вообще не было радиомаяка.
Стали думать, что делать дальше. Тем временем произошел взрыв; на средней палубе «лопнула» батарея. Весь отсек был наполнен дымом, людям пришлось использовать средства индивидуальной защиты. Хорошо, что взрыв водорода в батареях не стал причиной пожара.
Посовещавшись, командиры решили на рассвете выпустить на поверхность двух разведчиков — мичмана Мерзликина и мичмана Лесника. Они должны были выйти на поверхность вместе с аварийным буем и доложить спасателям, как идут дела на подводной лодке.
Появились разведчики, но наверху их никто не ждал. И им пришлось плыть около 4 часов, пока их не подобрал пограничный корабль. Только после этого сообщение об аварии поступило в штаб. На место прибыли спасатели.
И как раз вовремя, ведь отчаянные ныряльщики пришли к выводу, что спасение утопающих — это дело самого утопающего. И они стали выходить на поверхность своим ходом через торпедные аппараты.
Из 106 человек, переживших затопление отсека, таким образом удалось спастись 104 подводникам.
И тут в часть прибыл следователь В.В. Бородовицин, и следствие длилось полтора года, в течение которых следователь не стеснялся кричать, пугать оставшихся в живых всевозможными наказаниями. При этом по тем или иным причинам по дороге пропали некоторые документы, а дипломы оказались неполными. Сами эксперты, как выяснил адвокат Суворова, были знакомы только с 7 томами уголовного дела из 10.
В ходе следствия многие лишились должностей и званий, в том числе начальник отдела Н.П. Алкаев, снятый с занимаемой должности. Но военный трибунал Тихоокеанского флота 2 ноября 1984 года все же признал Суворова Николая Михайловича главным виновником «Правил плавания». Он был приговорен к 10 годам лишения свободы.
А сама история аварии с подводной лодкой К-429 была скрыта почти 18 лет, пока журналисты газеты «Секретные материалы» не прорвались к публикации этой катастрофы. Но газетная статья мало что изменила. Расследование причин аварии погрязло во лжи. Хотя всем очевидно: подводную лодку затопили на берегу ради дружеских отношений и достижения, хотя бы на бумаге, высоких показателей боевой и политической подготовки. Это открывало командно-политическим работникам дорогу к высоким должностям и власти… Все остальное, как говорится, никто не стеснялся. И, похоже, еще не раздумывал.
А это значит, что наши подводные лодки как тонули, так и будут тонуть чаще, чем подводные лодки Советской России, подводные лодки других государств, где флот имеет другие порядки.
Что касается судьбы лично Суворова, то он три года провел в колониальной слободе в Новгородской области. Освобожден по амнистии в сентябре 1987 года. Умер 26 сентября 1998 года в Санкт-Петербурге. В немалой степени срок его жизни сократила явная несправедливость — до самой смерти он писал все по начальству, пытаясь добиться пересмотра дела.
